Любовь твоя границ не знает,
Но благодать свою даря,
Ты невиновных обижаешь,
От злой судьбы разбой творя.
Ты всем раздал заране роли,
От проститутки до царя,
Хватило всем в избытке боли,
И всё тебе благодаря.
Но тех, кто свят, за что караешь?
Ужель неведом путь иной?
Зачем, как куклами играешь,
Мильонами и всей страной?
Зачем, скажи, страдают дети,
В них столько святости твоей,
Кому нужны страданья эти...
Убитых горем матерей.
Россия это иль Израиль,
А не один ли это чёрт?
Печать свою поставил Каин,
И оттиск до сих пор не стёрт.
Нам наше горе по-наследству,
Его лелеяли века,
Уже ли это наше детство?
Ох, как дорога нелегка.
Нельзя ли мимо эту чашу,
Уже ли только этот путь?
Какой же страшный опыт нажит,
Но Воли нет с пути свернуть...
Но благодать свою даря,
Ты невиновных обижаешь,
От злой судьбы разбой творя.
Ты всем раздал заране роли,
От проститутки до царя,
Хватило всем в избытке боли,
И всё тебе благодаря.
Но тех, кто свят, за что караешь?
Ужель неведом путь иной?
Зачем, как куклами играешь,
Мильонами и всей страной?
Зачем, скажи, страдают дети,
В них столько святости твоей,
Кому нужны страданья эти...
Убитых горем матерей.
Россия это иль Израиль,
А не один ли это чёрт?
Печать свою поставил Каин,
И оттиск до сих пор не стёрт.
Нам наше горе по-наследству,
Его лелеяли века,
Уже ли это наше детство?
Ох, как дорога нелегка.
Нельзя ли мимо эту чашу,
Уже ли только этот путь?
Какой же страшный опыт нажит,
Но Воли нет с пути свернуть...