(Мать дает Сатпрему запись, которую она озаглавила «Ступени Любви»)
Последние «ступени» — абсолютно чистая Вещь. И сила… созидательная и трансформирующая сила этой Вибрации невообразимая! Когда ты живешь ею, ничто не невозможно. Это невообразимо.
Сначала любишь только тогда, когда сам любим…
Это обычное состояние людей. Должна придти вибрация чьей-то любви и разбудить вашу любовь, иначе вы инертны.
Затем любишь спонтанно…
Это уже чуть более развитое человечество. Внезапно чувствуешь любовь; встречаешь кого-то или что-то — ах! — и она приходит. Только…
Но хочешь, чтобы тебя любили в ответ на твою любовь…
Люди очень хотят, чтобы их любили в ответ!
Затем любишь, даже если не любим сам…
Это обычно люди, достигнувшие довольно продвинутого йогического со-стояния.
…но еще хочешь, чтобы твоя любовь была принята…
Да, это переживание я имела лично. Есть момент, когда вполне можешь лю-бить безответно, находишься выше потребности быть любимым, но все еще имеешь… не точно потребность, но, по крайней мере, чтобы твоя любовь чувст-вовалась и была действенной.
Затем это вызывает улыбку.
Наконец, любишь просто и чисто, без какой-либо другой потребности или радости, кроме любви.
Это для меня, согласно моему переживанию, действительно всемогущество.
Это могущество может реализовать что угодно — что угодно. Для него нет ничего невозможного.
Единственно, я также видела, что если бы «то» проявилось без различения, если бы оно наложилось на атмосферу земли без разбора и без контроля, это было бы… Все, что отрицает эту Силу (отрицает умышленно или неумышлен-но) было бы словно аннулировано. Так что внешние, видимые последствия бы-ли бы… слишком грандиозными. Это то, что написал Шри Ауробиндо; он ска-зал, что надо, чтобы сначала пришло Знание. Знание должно воцариться перед тем, как Любовь сможет проявиться массовым образом: a wholesale manifestation [манифестация в большом масштабе].
Сейчас это словно просачивается. Это еще просачивается.
Но вибрационное качество «того» действительно превосходит всякое вооб-ражение. Болезни, трудности… у этого нет реальности.
Тело постоянно просило (это ни знак, ни уверенность, ни доказательство: это все это вместе), оно просило некоего ощущения (ощущения, если это можно назвать «ощущением»), что «правит именно Господь» (я говорю это детскими словами, потому что они самые истинные), что именно Господь правит. Оно просило «этого» все время, как может просить ребенок: «этого» во всех бес-счетных пустяках, делаемые все время, которые составляют саму ткань сущест-вования тела. Это стало таким интенсивным… Все, что воспринимается словно отделенным от «того», становится инертным: пеплом — инертным даже без си-лы инерции: становится инерцией праха. То есть, камень обладает силой в сво-ем существовании, это сила сцепления, твердости — это даже не так, это просто прах. Так что постоянно, постоянно была молитва в теле. И это привело меня к переживанию.
Когда есть «то», все словно разбухает от золотой, светлой, лучистой Силы: это столь интенсивно, что имеет объем!… А если этого нет, все как прах.
Так что, естественно, постоянно во всех клетках есть стремление, интенсив-ная воля, чтобы было только То.
И все, что отрицает То или противоречит Ему, ослабляет или затуманивает То, становится болезненным. Да, болезненным — болезненным не с моральным, психологическим или материальным страданием… это странная вещь, это не физическая боль: эта боль более материальная, чем физическая, это… некое удушье.
У тела сейчас действительно такое впечатление (это впечатление, это не зна-ние — это не мысль, это не знание: это впечатление, но сильное впечатление), что это то, что убивает, что заставляет вас умереть: это некий отказ от Вибрации — даже не всегда умышленный отказ, потому что у этого даже нет сознания воли (воля бывает, но тогда это означает сражение), но это есть в Материи. Спрашиваешь себя, нет ли там осадка — осадка праха — неспособного на всякую восприимчивость? Я не знаю.
Я не знаю.
Но, в любом случае, есть определенное состояние, которое кажется мне обычным состоянием, в котором живут люди, это состояние удушающее.